Биографию Походяшина можно разделить на два этапа: до 1757 г., когда шло, так сказать, «первоначальное накопление капитала», и с 1757 г. время прихода его в уральскую металлургию. В исторической литературе немало написано о роли М. М. Походяшина в развитии Северного Урала. Хотя, на мой взгляд, недостаточно. Личность человека, заводы которого выплавляли большую часть меди на Урале, который к концу своей жизни стал одним из богатейших людей в России, заслуживает не меньшего внимания, чем «хозяйство Демидовых». К сожалению, вот уже на протяжении двух веков образ Походяшина окружают многочисленные мифы и легенды, наверное, больше, чем кого-либо из уральских заводчиков.
Первая легенда о происхождении богатства М. М. Походяшина была записана писателем-мемуаристом А. Т. Болотовым 14 января 1796 г.: «История славного купца и фабриканта Походяшина. Отец и основатель сего дома был простой ямщик или извозчик, возивший, подряжаясь на нескольких подводах, медную руду из рудников на заводы в Сибири. Некогда, едучи на семером с работниками своими, остановились они в одном лесу ночевать, спутали лошадей, пустили на траву, сварили кашу, наелись и легли спать. Ночью лошади распутываются и уходят. Путешественники просыпаются, не находят лошадей, разделяются на три партии и идут в разные стороны их отыскивать. Сам хозяин идет лесом долго, долго; находит, наконец, следы лошадей по росе и, следуя им, выходит на берег одной речки и тут их находит. Обрадовавшись, излавливает их всех, схватывает за повод, хочет умыть лицо в реке и вдруг видит камень, похожий на руду медную; смотрит – узнает, что наилучшая руда; идет далее – находит более и более и открывает, что берег той речки на несколько верст укрыт медною рудою, лежащей на самой поверхности; он испытывает копать и открывает еще того больше. Он затевает великое дело. Возвращается по своему следу, замечает оный, уговаривает товарищей поставить на сем месте крест; утаивает от них; возвращается в свое место; едет в губернский город; справляется о узаконениях; предлагает губернатору; обещает ему выгоду, ежели он поможет; грозит ехать в Петербург и подкупать там. Губернатор соглашается, представляет бергколлегии; та велит о нем проведать и, в случае безопасности, дать ему 25 тысяч на заведение завода. Он едет на лучший завод, подговаривает наилучших мастеров, едет с ними и заводит завод. И оказывается, что нигде не было еще столь изобильной и хорошей медной руды; и он, в короткое время, делается страшным богачом и начинает ворочать миллионами».
Не менее красочное предание приводит в 70-х гг. XIX в. пермский старожил и летописец Ф.А.Прядильщиков: «М.М.Походяшин начально принадлежал к обществу верхотурских ямщиков и жил в крайней бедности. Раздумывая о способах поправить свое состояние, он напал на мысль заняться отыскиванием руд, делом не редко столько же благонадежным, как отыскивание кладов. Много труда и времени убил несчастливец напрасно; но наконец судьба сжалилась над мучеником, послав ему такой случай. Раз является к Походяшину приятель-вогул, показывает несколько самородков и говорит, что знает в Урале гору, где подобных кусков можно набрать вдоволь, и что готов указать ее кому-нибудь за 10 рублей. Ямщик не опомнился от радости. Не имея в кармане ни гроша, он просил друга поверить ему секрет на слово, клянется не обмануть и проч. Дикарь твердит одно: «деньги, деньги на ладонь и пойдем в наши кочевья». Чтоб достать запрошенные 10 рублей, Максим Михайлович решается сделать заем их под единственную в доме его ценную вещь – кумачный сарафан хозяйки. Опять горе: жена слышать не хочет про такой изворот, слезно плачет, корит мужа прежними неудачами в поисках. Сколько, однако ж, не спорила бедняжка, сарафан был отобран у нее, заложен и деньги вручены вогулу. Инородец оказался человеком честным: взявши с собой Максима Михайловича, он увел его верст за 150 от Верхотурья, к реке Сосьве, и там ямщик собственными глазами увидел предмет своих желаний – месторождение богатой медной руды. Второй прииск того же металла достался Походяшину гораздо проще, чем первый. Дело было так. Стадо быков, пригнанное в Сосьвинскую пустыню, для продовольствия горнорабочих, паслось несколько дней на одной высоте. Когда трава была съедена скотом до чиста, обнаженный грунт представил пласт верховой медной руды весьма хорошего содержания. В память виновников находки, прииск этот назван Бычковским».
Впервые в литературе имя Походяшина упоминает географ XVIII в., член-корреспондент Российской Академии наук П.И.Рычков в своём труде «Топография Оренбургская», изданном в 1762 г. «…Да от Исетска в 31 версте, вверх по речке Юруму, по течению ея с левой стороны, при деревне Ильиной, в болотном месте найдена земля лазоревая наподобие кубовой краски, которую также маляры употребляют. Сия оттискана Верхьхотурским купцом и заводчиком Максимом Походяшиным, по данному ему из канцелярии главнаго правления Сибирских и Казанских заводов о прииске руд указу, которой называя ее медною рудою, посторонних без позволения от себя и брать не допущает…». Упоминается Походяшин и в работе ученного-естествоиспытателя XVIII в. П. С. Палласа, посетившего Северный Урал летом 1770 г. «…Теперь оставалось мне осмотреть токмо прославившиеся недавно в северной горе верхотурского купца Максима Походяшина медные рудники и заводы…».
Но давайте вернемся к Максиму Михайловичу. К 27 годам (1734-1735 гг.) он уже бурмистр – служитель Вехотурской таможни и его имя фиксируется в документах, связанных с Ирбитской ярмаркой. Сибирский историк М. М. Громыко в своей статье отмечает: «Деятельность знаменитой Верхотурской таможни, провоз через которую, как известно, был обязателен для всех товаров, превращала городок в ворота из Европы в Азию…Тут-то и было раздолье ловким верхотурцам, вроде братьев Походяшиных: и подряды на извоз (с наймом ямщиков, что победнее), и продажа сена и овса коням, да продуктов людям, и перепродажа более тонкого товара. Г. Ф. Миллер, составляя руководство для русского купечества – «Описание торгов сибирских», отметил, что Верхотурье своим купечеством не славится. Очень не многие там в конце 30-х – начале 40-х гг. имели капитал, приближающийся к 1000 рублей. Не случайно дальновидный М. Походяшин, как только нажил заметный капиталец, вложил его в дело вне Верхотурья».
П. Т. Любомиров отмечает, что уже в 1734 г. Походяшиным были созданы два винокуренных завода в Верхотурском уезде. Действительно, сведения об этом мы находим в документах Пермской казенной палаты, где в 1789 г. со слов одного из сыновей Походяшина записано, что Фоминской «винокуренной завод, как он догадывается, построен на государственной земле, а утвердительно сказать не может, потому что о заведении оного в делах покойного отца ево никаких бумаг не находит, которые столь долгое время конечно и сохраниться не могли, а надлежит о сем иметь справку в архивах бывшаго верхотурского комисарства или Тобольской губернской канцелярии, а ему известно толко, что не один родитель ево, а обще с товарищами ево, верхотурскими посадскими людми Максимом Зиновьевым и Афанасием Серебряниковым, оным владели до 1740 г., а в оном году те товарищи ево Зиновьев и Серебряников принадлежащие свои части уступили ему, по которой уступке родитель ево один и владел, а в 1755 г. продал покойному господину сенатору и кавалеру графу Петру Ивановичу Шувалову, а в 1772 г. от сына ево господина Тайного советника действительного камергера и кавалера графа Андрея Петровича Шувалова опять оной с протчими винокуренными ж заводами обратно к себе перекупил…».
Здесь же на речке Бобровке у него была мучная мельница на «одном поставе», которой он владел совместно с русскими ясачными Реутовыми. В дальнейшем Максим Михайлович расширяет сеть винокуренных заводов: здесь же у него появляются еще два Фоминских завода; в 1747-1751 гг. в Ялуторовском дистрикте он строит Уковский винокуренный завод, предположительно став таким образом основателем г. Заводоуковск в Тюменской области; недалеко от Уковского строит Падунский; был владельцем Усть-Миасского и Боготольского (недалеко от Красноярска) винокуренных заводов. В 1770 г. Походяшин вместе со старшим сыном Василием основывают Успенский винокуренный завод (ныне поселок Заводоуспенский Тугулымского городского округа Свердловской области).
«Но самый надежный доход Походяшин, как и многие его предприимчивые современники, получил в 40-х и первой половине 50-х гг. от откупов. Петр с Максимом держали вместе в течение 13 лет откуп «конских сборов», а Максим еще одновременно получил обильную прибыль с «питейных сборов», которые взял на откуп в компании с купцом А. Власьевским. Поставка вина со своих «заводов» и откупа винного торга заложили прочную основу легендарного состояния Походяшина. В документах 1753 г. власти официально именуют его «верхотурский купец, а винной подрядчик» или «верхотурский купец, а питейных и прочих сборов откупщик». Таким пришел Походяшин в металлургию; пришел, как мы видим, отнюдь не скачком из бедняков в заводчики, через счастливый случай».
Наблюдая за бурным развитием уральской металлургии и, очевидно, скопив к тому времени достаточный капитал, Максим Походяшин, будучи человеком прозорливым, решает вложить эти средства в металлургическое производство. Первую попытку в этом направлении он делает вместе со своим компаньоном, верхотурским же купцом Алексеем Власьевским. В 1753 г. они просят Канцелярию Главного заводов Правления передать на их содержание находящиеся в Красноярском уезде казенные заводы: медеплавильный Луказский и железоделательный Ирбинский, которые к тому времени были остановлены «за пресечением руд». Получив разрешение и осмотрев заводы, они пришли к выводу, что «от немалого оных бездейства в пустоте стояния, и что они погнили и обветшали, и что ж от повреждения плотин требуют поправления не малую сумму, и за другою их невозможностию взять они не желают». В том же году они получают разрешение на прииск руд в Сибирской и Оренбургской губерниях. Руду они нашли и через два года получили разрешение на строительство собственного завода на речке Язагаш, притоке Енисея, в том же Красноярском уезде. По всей видимости, одновременно, Максим Михайлович проводит поиски руд и в родном Верхотурском уезде, которые в 1757 г. увенчались успехом. После этих открытий он больше не участвует в строительстве Язагашского завода.
В 1758 г. Максим Михайлович приступил к строительству Петропавловского завода (ныне г. Североуральск) на речке Колонге, рассчитанного на обнаруженные по соседству медные и железные месторождения. Строительство велось вольнонаемными работниками из Верхотурского и соседних уездов. Начав с плавки чугуна, после открытия в 1760 г. на р. Турье медных рудников, с богатейшим содержанием руды, перевел предприятие на выплавку меди. Начав разработку рудников, положил тем самым основание поселению Турьинских рудников (ныне г. Краснотурьинск). В 1760 г. совместно с тульским купцом Василием Артемьевичем Ливенцовым Меньшим приступил к строительству чугуноплавильного и железоделательного Николае-Павдинского завода на речке Павде (ныне поселок Павда Новолялинского городского округа). В том же 1760 г. к Петропавловскому заводу и будущему Богословскому были приписаны 4200 государственных крестьян из Чердынского уезда для строительства заводов и вспомогательных работ. В 1766 г. началось строительство Богословского медеплавильного завода, крупнейшего для своего времени. Со времени своего основания занимавший первое место по количеству выплавляемой меди на Урале, производивший более 30% общероссийской меди. Выплавляемая медь отправлялась на Екатеринбургский Монетный двор. По архивным документам известно, что в 1774-1775 гг. выплавляемая на Богословском заводе медь отправлялась и в Архангельский порт для строительства кораблей и «прочих» судов.
Неожиданно в 1769 г. М.М.Походяшин приобретает в Усть-Сысольском уезде Вологодской губернии у великоустюжских купцов А.А.Плотников и А.В.Панова чугуноплавильный и железоделательный Нювчимский завод. Здесь Максим Михайлович со свойственной ему энергией принялся за дело: поставил шесть новых кричных молота, увеличил производительность завода, доведя выковку железа до 30000 пудов в год.
Огромное хозяйство требовало и огромного количества рабочих рук, а их не хватало. С 1762 г. положение еще более осложнилось: по императорскому указу приобретать крепостных теперь могли лишь дворяне, а Максим Михайлович имел лишь купеческое звание. К тому же в 1774 г. кончался срок работы приписанных крестьян на заводах Походяшина. Необжитый, суровый край, тяжелые условия труда на заводах и рудниках не могли привлечь вольнонаемных работников. Перед М.М.Походяшиным стояла задача: любой ценой приобрести необходимую рабочую силу. И такая возможность появилась. Владелец Пожевского завода В.А.Всеволожский решил «продать» Походяшину три четверти его с приписанными крепостными. 15 января 1774 г. Берг-коллегия удовлетворила такую просьбу заводчика. Согласно этой сделке Максим Походяшин приобретал три четверти рудников и приисков из приписанных к Пожевскому заводу, которые за истощением рудных запасов были заброшены, три четверти заводских строений, которые еще предполагалось соорудить, но самое главное – 3900 душ из вновь приписанных к заводу крепостных. Походяшин приобрел именно то, что ему требовалось – «работных людей». Прошло два года. 10 февраля 1776 г. Берг-коллегия официально разрешила М.М.Походяшину перевести крепостных, приписанных к Пожевскому заводу, на Петропавловский и Богословский заводы.
В 1775 г. Максим Михайлович вложил капитал в совершенное новое для себя дело, купив у верхотурского купца Осипа Коновалова Туринскую бумажную фабрику. По версии некоторых уральских краеведов на этой фабрике в 1787 г. вышла книга “Приключения посадского Ивана Зубарева”, весь тираж которой по приказу Екатерины II был изъят и уничтожен. Сей факт, конечно, любопытный, но требующий проверки.
После попытки совместно с А. Власьевским построить завод в Красноярском уезде, Походяшин не забыл эти места и продолжал здесь поиски руд. К 70-м гг. XVIII в. в Красноярском и Томском уездах у него было около трех десятков медных и железных рудников и приисков. Первая группа находилась в районе реки Чулым и его составляющих: Черного и Белого Июсов (это северная часть нынешней Хакасии). Вторая группа находилась севернее, в районе нынешних городов Красноярского края: Боготол, Ачинск, Назарово, где все тот же Чулым делает петлю. Сохранился план, составленный в октябре 1777 г. «по указу Канцелярии главного заводов правления, по просьбе заводчика Максима Походяшина, назначенному для медеплавильного завода месту». Место это находилось на р. Печище, притоке Черного Июса в Томском уезде. Завод предназначался для проплавки руд с рудников первой группы. Для рудников второй группы назначались места под заводы на речках Караковой и Барабановой, притоках Чулыма. Приступили ли к строительству заводов пока не известно. Но рудники разрабатывались и руда поставлялась на казенные Колывано-Воскресенские заводы.
Этот эпизод из биографии говорит об удивительной энергии, жизнедеятельности Максима Михайловича. В возрасте далеко за 60, почти 70, у него были еще далеко идущие планы. Как будто человек собирался прожить два века. И только смерть смогла остановить его. Умер он 25 декабря 1780 г., оставив после себя огромное хозяйство, «хозяйство Походяшина».
Хотелось бы сказать несколько слов о Максиме Михайловиче как о храмостроителе. Будучи внуком и родственником священнослужителей и, являясь прихожанином храма Покровского девичьего монастыря, на его средства 19 сентября 1744 в г. Верхотурье была заложена, как монастырская, Покровская церковь, каменная, одноэтажная, однопрестольная, без колокольни. В Верхотурье же в 1754 г. была заложена двухэтажная и двухпрестольная каменная церковь во имя Иоанна Предтечи и Варвары великомученицы. В 1758 г. одновременно со строительством Петропавловского завода он строит там и деревянную церковь во имя верховных апостолов Петра и Павла, которую снабдил всей необходимой церковной утварью, богослужебными книгами, колоколами, пригласил священника. Пройдет несколько лет и в 1767 г. в Петропавловском заводе на средства Походяшина будет заложена одноименная каменная двухэтажная церковь. А в Богословском заводе был построен соборный Введенский каменный, двухэтажный и двухпрестольный храм.