Повстанческий отряд полковника Абдулова 28 декабря 1773 г. вступил в д.Култаеву, находившуюся в 27 верстах от Юговских казенных заводов, и стремился овладеть селом Верхние Муллы, Ягошихинским и Юговскими казенными заводами, после чего двинуться в Соликамский край. В такой обстановке Башмаков собирает совет, на котором присутствовали горные офицеры берг-гешворены Берглин, Никонов, шихтмейстеры Яковлев и Солнопеков. Было решено выделить из собранных на казенных Юговских заводах людей конную команду «самых проворных» в 120 человек. Во главе отряда были поставлены Берглин и Яковлев. Задачей отряда было: идя по казанской дороге навстречу повстанцам, наступавшим на Юговские заводы, при встрече «поступать вооруженною воинскою рукою». Этот отряд, с 2 пушками, встретил в полуверсте от Верхних Мулл 50 человек повстанцев. Абдулов, даже не применив пушек, отступил в Осу. 2 февраля 1774 г. отряд под командой Яковлева в 325 человек при одной пушке, воспользовавшись затруднениями повстанцев под Кунгуром и уходом туда отряда Ситникова (атаман повстанцев Юговского завода Осокина), внезапно напал на Юговский завод и овладел им. Заводские люди не смогли оказать сопротивление и многие на лыжах ушли в лес, но затем постепенно возвратились домой. Оставшиеся на заводе и возвращавшиеся приводились к присяге. 42 наиболее активных повстанца были отправлены на казенные Юговские заводы.
1 апреля отряд во главе с Яковлевым численностью в 400 человек выступил с Юговских заводов к селу Белявскому, а «оттоль, куда обстоятельства и путь дозволят». В селе Белявском к нему присоединились силы управителей заводов Голицына и Шаховского в количестве 862 человек. По планам Башмакова отряд подполковника Папова в 1000 человек должен был, участвуя в экспедиции на Осу, пройти через Атерский волок на реку Тулву или через Юговский завод Осокина, Бымовский завод Демидова, на Аннинский казенный завод для соединения с отрядом Яковлева. В этом случае отряд управителей Голицына и Шаховского должен был ударить на Осу со стороны Беляевки, а Яковлев и Папов – со стороны Аннинского завода, где, прежде всего, ждали наступления пугачевцев. Однако этот план сорвался.
Дело в том, что Папов решительно отказался идти под Осу и повернул в сторону Красноуфимска и Ачита. На Осу же двинулся Яковлев с отрядом в 1237 человек. Он имел «роспись главных возмутителей», которых следовало схватить и в кандалах отправить на Юговские казенные заводы. С крестьянами, признавшими свою вину, было рекомендовано поступать «по усмотрению»: «для поощрения…чтоб и другие лучше возвращались в повиновение», «отпускать без штрафу» «в домы» или «в страх другим к воздержности наказывать плетми и батоги».
Помимо отряда Яковлева на Тулву следовала экспедиция, возглавляемая управителем Аннинского казенного завода Берглиным. 6 апреля Берглин без боя вступил в Осу. Повстанцы ушли на реку Тулву. Берглин повернул свой отряд, и к 12 апреля им были «действительно обращены в пепел» деревни Барды, Мостовая, Бичурка, Коянова и др. Сопротивление, оказываемое восставшими, вынудило Яковлева сконцентрировать все силы в Осе и избегать вылазок небольшими отрядами. Было приказано прекратить поджоги деревень и открывать огонь по повстанцам только в случае явного превосходства сил, когда правительственным силам не грозило бы истребление. К этому времени в его отряде было 300 человек и 7 пушек. Опасаясь в создавшихся условиях открытого вооруженного столкновения, Яковлев решил попытаться мирным путем склонить восставших на свою сторону. Восставшие же готовились к захвату Осы, ожидая помощи Салавата Юлаева, а возможно, и самого «Петра Федоровича». Весь май и первую половину июня, находившиеся в Осе, отбивали атаки на пригородок местных восставших. Башмаков, извещенный о приближении больших отрядов восставших, требовал в Казани помощи. И казанский губернатор направляет в Осу команду майора Скрипицына, которая прибывает в город 18 июня. В это время Пугачев направляется через Шермяитский завод к Осе, армия которого возрастает до 9 тысяч человек. Двигаясь к Каме, Пугачев подошел к Осе также 18 июня. Сюда же прибыл со своим отрядом и Салават Юлаев. Мастеровые и работные люди Рождественского завода Демидова перебежали на сторону пугачевцев. Им удалось прихватить с собой и небольшую пушку со снарядами. Это была первая пушка, которую получил Пугачев, подошедший к Осе совершенно без орудий. Ободренные успехом, пугачевцы ринулись вперед и захватили еще две пушки. Яковлев и Скрипицын выстроили своих людей «фронтом перед Осой» и открыли «жестокий огонь». Пугачевцы усилили натиск. При отступлении к Осе Яковлев был ранен в руку. Четыре раза пугачевцы штурмовали город, но березультатно. И только утром 21 июня, так и не дождавшись помощи, ожидаемой от подполковника Папова, Скрипицын, спрятав под «городовую стену» остававшиеся у него пушечные заряды, построил команду и прекратил сопротивление. По свидетельству очевидцев, после того «как казаки, так и осинские жители ис крепости» вышли, пугачевцы крепость и церковь, «выбрав образа, книги и сняв с колоколны колокола, зажгли, которые и згорели». Вслед за тем пугачевцы отошли в свои лагеря, где Пугачев вершил суд и расправу. Все офицеры и даже осинский воевода Пироговский были помилованы, а Скрипицын назначен командиром вновь образованного под Осой Казанского повстанческого полка. Затем состоялся суд над Яковлевым, который за «напрасное кровопролитие», варварскую расправу на Тулве, под Осой и в Кунгурском уезде был предан пугачевцами смертной казни. Его помощника Манакова за отказ отвечать на допросе о количестве артиллерии и пороха и за его непризнание Пугачева государем «бросили в огонь». Все «писмяные дела» экспедиции Яковлева были сожжены. Отряд Яковлева, плененный в Осе, был разоружен и приведен к присяге. Именно здесь, под Осой, окончательно стала ясной цель дальнейшего движения Пугачева – Казань.
Кто же такой Леонтий Яковлев? Родился он примерно в 1727 г. в Екатеринбурге, где его отец Федор Патрикеевич Яковлев был старшим шмелцером при плавке меди Екатеринбургского завода. По энциклопедии «Металлурги Урала» Федор Патрикеевич происходил из государственных крестьян г. Тотьмы, а в 1702 г. переехал с родителями на Уктусский завод, где, очевидно, отец стал мастеровым. После Екатеринбургского служил на Полевском, Лялинском, Ягошихинском заводах. С 1742 г. медеплавильный уставщик над всеми казенными Пермскими заводами (Висимский, Мотовилихинский, Пыскорский, Юговской верхний, Ягошихинский). Вместе с отцом переезжал и Леонтий.
В 1735-1738 гг. Леонтий обучался в Ягошихинской школе, а в октябре 1740 г. поступил на заводскую службу пробирным учеником Ягошихинского завода. В 1746 г. он пробирный ученик на Юговских заводах. В это время в стране проводилась 2-й ревизия податного населения, которая и зафиксировала его на Юговских заводах, что потом и отразилось на его карьере. В 1747 г. Леонтий пробирный ученик при лаборатории Канцелярии Главного заводов Правления в Екатеринбурге, где и продолжил свою карьеру.
Давайте заглянем в аттестат, который выдала ему Канцелярия 30 апреля 1759 г. 1 мая 1752 г. он был определен унтер-шихтмейстером второго класса, а 15 марта 1754 г. переведен в первый класс. 12 ноября 1757 г. назначен старшим пробователем лаборатории с жалованьем 60 рублей в год. Бывшие при Екатеринбургском заводе бергмейстер Райзер и пробирный мастер Рюмин 22 июня 1748 г. и 24 марта 1753 г. дали Леонтию Яковлеву такую характеристику: «…арифметику и геометрию, тригонометрию, сочинение чертежей в плане и профиле, также и пробирному искусству обучен и достаточно знает, и без пробирера всяких руд пробы, промывку золотых щлихов, сплавку серебра и золота сам собою отправлял действительно. Жития трезвого и воздержного. При порученной ему должности обращался рачительно и добропорядочно. В штрафах, наказаниях и подозрениях, и ни в каких худых поступках не бывал, и челобитья на него ни от кого и никакого не бывало…».
Кто же давал характеристику Яковлеву? В справочнике А.Козлова «Творцы науки и техники на Урале…» находим: «Райзер Евстафий Викентьевич, или Густав-Ульрих – горный деятель, товарищ М.В.Ломоносова по командировке в Германию. С февраля 1745 года был бергмейстером Канцелярии Главного заводов Правления в Екатеринбурге. На Урале работал по 1753 год…Рюмин Ермолай – пробирный мастер в Екатеринбурге, подтвердивший в июне 1747 г. промышленное значение месторождения золота, открытого Е.Марковым». Вот с какими людьми работал, обучался пробирному искусству в Екатеринбургской лаборатории Леонтий Яковлев.
Известно, что 27 июля 1756 г. им был освидетельствован железный прииск к Шайтанскому заводу Никиты Демидова. 23 августа 1756 г. им же освидетельствованы два железных прииска барона Сергея Строганова по речке Шайтанке, притоку реки Тагил. В том же 1756 г. он обучает пробирному искусству Дмитрия Семеновича Хлепятина, служителя М.Походяшина, слесарного и весового дела мастера Бориса Шелехова: «…и я ево по крайнему моему прилежанию и знанию, елико возможность была, обучал бескрытно…». И, наверное, это малая толика тех славных дел, что совершил Яковлев.
А осенью 1757 г. пришло время Северного Урала, где в это время верхотурский купец Максим Михайлович Походяшин начал осваивать до этого необжитый край. По его просьбе Канцелярия отправляет к нему Леонтия Яковлева и мельничного мастера (за уставщика) Екатеринбургского завода Ивана Савастьянова для освидетельствования места под будущий Петропавловский завод на речке Колонге. Полтора года они провели на Северном Урале. Вроде бы срок не большой, а сколько ими было сделано: освидетельствованы места под будущие заводы: Петропавловский, Турьинский (Богословский), Павдинский, завод А.С.Строганова на Вагране, произведен отвод лесов к Петропавловскому заводу, освидетельствованы десятки рудных приисков, непосредственно под их руководством начато строительство Петропавловского завода. И до того, видимо, приглянулся Яковлев Походяшину, что когда Берг-коллегия разрешила построить на речке Турье завод, он стал просить Канцелярию Главного заводов Правления «…для отводу под строение на объявленной речке Турье завода и принадлежащих к тому заводу лесов и рудников…послать оного же пробователя Яковлева…». Доношение было подано 9 марта 1759 г. А уже 11 марта Канцелярия удовлетворила просьбу заводчика. Кроме отвода лесов к заводу на речке Турье, по просьбе Походяшина, Яковлеву и Савастьянову было приказано освидетельствовать места под строительство заводов на речках Ляле и Мурзинке. А что же Леонтий, где в то время был он?
19 ноября 1758 г. в Канцелярию поступило доношение от берггешворена Княгинина, что мастеровые и работные люди Сусанского завода (находился возле Алапаевского завода) и крестьяне Мурзинской слободы, якобы не были у исповеди и святого причастия. А это не порядок. Для ведения следствия по этому делу депутатом был назначен Яковлев, о чем 15 января Княгинину был послан указ. Сам Леонтий в это время в лаборатории занимался сплавкой золота, поэтому указ ему был вручен 24 февраля, после чего он и выехал в Алапаевский завод. Но к следствию он приступить не успел, так как, как мы знаем, поступило новое указание ехать ему на речку Турью. Как говорится, человек был нарасхват. Делать нечего, пришлось депутатство передать унтер-шихтмейстеру Алапаевского завода Юсупову, а самому возвращаться в Екатеринбург. Но не тут-то было. Здесь его ждала новая напасть.
В 50-е годы XVIII в., в царствование Елизаветы Петровны происходила раздача казенных заводов в частные руки. При передаче Сенат руководствовался Берг-регламентом 1739 г., где высказывалась мысль, что «казенные заводы для многих околичностей и излишних иждивений не толь прибыточны и государству полезны, как оные, которые на иждивении партикулярных людей содержатся». Считалось, что в частных руках заводы принесут больше пользы. Получателей обязывали: «Чтобы те отданные им заводы содержали во всякой исправности, не токмо против нынешнего их состояния без умаления и без упадка, но и всевозможно б старались те заводы против нынешнего размножить». Однако практика раздачи заводов, как и практика эксплуатации розданных заводов, были далеко от выработанных положений. Сенаторы, непосредственно решавшие судьбы казенных заводов, в понятие «надежные люди», которым надлежало передать заводы, вложили близкое их сердцу содержание. В разряд «надежных людей» были включены не богатые купцы и промышленники, а вельможи и придворные. При передаче казенных заводов в частные руки правительство руководствовалось прежде всего стремлением обеспечить вельмож дополнительными источниками доходов. Условия передачи находились в прямой зависимости от положения при дворе лица, получавшего заводы. Так действительный камергер граф Иван Григорьевич Чернышев получил по указу 10 апреля 1757 г. два Юговских завода (находились южнее нынешней Перми). Теперь давайте вернемся к оставленному нами Леонтию.
Вернувшись из Алапаевского завода в Екатеринбург, он 14 марта получил указ отправляться к Походяшину на речку Турью. «Токмо он Яковлев у показанного Походяшина на заводах не был за нижеписанным», - сообщает Канцелярия. «Того же марта, 27-го дня, во исполнение Ея Императорского Величества указа, из Государственной Берг-коллегии, находящихся при здешних Сибирских, а положенные в подушной оклад при Юговских двора Ея Императорского Величества действительного камергера и кавалера графа Ивана Григорьева сына Чернышева заводах служителей»…в том числе и старшего пробователя Леонтия Яковлева отослать в Юговскую заводскую контору. Раз он был положен в подушный оклад на Юговских заводах, то, когда заводы перешли в частные руки, ему пришлось вернуться туда.
27 марта 1759 г., после того, как получил указ об отправке на Юговские заводы, был снят с должности старшего пробователя, и остался в чине унтер-шихтмейстера первого класса. В уже упомянутом аттестате, выданном Канцелярией 30 апреля 1759 г. говорилось: «И за те ево добропорядочные поступки, воздержное житие и обучение подлежачих до горного и заводского поведения наук, по определению здешней Канцелярии 1754-го года марта 15 числа в шихтмейстеры, в ранге прапорщичьей, удостоен и о произведении ево в тот чин представлено в Государственную Берг-коллегию, токмо на оное резолюции не получено».
Тем более несправедливым кажется отношение к нему Канцелярии, когда 27 апреля 1759 г. он сообщает, что ему велено ехать на Юговские заводы, а жалованье с 1 января не уплатили. А что же Канцелярия? Она рассуждала так: если считать с 1 января по 27 марта, когда Яковлев был отдан в партикулярное содержание, ему надо заплатить 14 рублей 16 копеек, а если по 23 апреля, когда ему был дан указ о его отдаче, то 18 рублей 66 копеек. В конце-концов решено было выдать ему 14 рублей 16 копеек, не забыв при этом вычесть расходы на госпиталь.
К сожалению, о службе Леонтия Яковлева на Юговских заводах пока известно мало. На Юговские, как и на другие заводы Пермского горного начальства, когда ими владела казна, русские, татарские и башкирские рудопромышленники поставляли медную руду, получая за это из казны «надлежащую плату без всякого задержания и обиды». Из-за рудников между рудопромышленниками и графом вышел спор. Началось следствие, продолжавшееся в течение восьми лет. Известно, что в 1762-1763 гг. «…при том следствии рудников со стороны его сиятельства имеет быть поверенным коллежский асессор Федор Санников, который тогда за болезнею у оного быть не мог, а при выправках приказал быть унтер-шихтмейстеру Леонтию Яковлеву…А в наставлении данном от него Санникова ему Яковлеву написано, чтоб имеющиеся при тех рудниках старые копии с отводными чертежами освидетельствовать…быть при тех выправках яко же и при следствии, со знающими тех копей людьми доказывать…». Высокие прибыли, получаемые от эксплуатации заводов Чернышевым, не спасли его от банкротства. В 1770 г. он продает свои заводы казне. И только в 1771 г. мы вновь встречаемся с Леонтием Яковлевым.
Оказывается, в 1755 и 1767 гг. «…за прилежные и добропорядочные поступки и науки, и обучение учеников..» Канцелярия вновь аттестовала его в чин шихтмейстера, но Берг-коллегия снова никак на это не отреагировала. В то время, когда другие продвигались по службе, Яковлев 16 долгих лет оставался в чине унтер-шихтмейстера первого класса. Возможно, повлияло то, что он эти годы находился на службе у частного лица. Причины пока не ясны. В 1769 г. Канцелярия вновь аттестовывает его в шихтмейстеры: «…Золотые, серебряные, оловянные, медные, свинцовые и железные руды, и монетные пробы, роштейн с пурштейн на черную медь, и принадлежашие к пробирному делу гончарные припасы и капелины делать достаточно умеет…из шлихов выплавлять золото и опробовать, в чистоте отделить от серебра и в чистоту привесть чрез антимонию, также и чрез крепкую водку (очевидно «царская» водка – прим.М.Б.), и серебро опробовать на золото, медь, железо, олово, на серебро, черную медь на чистую, також серебро из антимония и ис крепкой водки преципитацией достать, и к вышеписанным золотым пробам крепкую водку, аквафорт и акварейс делать и расчистить совершенно знает…».
И справедливость восторжествовала. Указом Берг-коллегии от 5 октября 1770 г. Леонтий Яковлев был произведен в шихтмейстеры с жалованием «по восьмидесят по четыре рубли, да на деньщика по одиннатцати Рублев по две копейки с половиною, а всего по девяносту по пяти Рублев по две копейки с половиною на год…». 21 апреля 1771 г. в церкви Рождества Христова при Юговских заводах Леонтий Яковлев был приведен к присяге. А по указу Канцелярии от 21 июня 1771 г. определен для смотрения казенных и рудопромышленичьих рудников с жалованьем в год по 95 руб. 1 ½ коп. С 6 по 11 марта 1772 г. вместе с обер-штейгером Лангом осматривали казенные рудники: Сюзевский, Староросолинской, Муревской, Берешетской, Курашимский, Кленовский, Козюмдельский. В рапорте от 15 декабря 1772 г. Башмаков сообщал: «…при горных делах полагается ныне на берггешворенскую вакансию шихтмейстер Леонтий Яковлев с тем, когда ему время будет свободное от смотрения рудников, тогда присутствовать и в конторе обще с заводским управителем». А потом пришел 1774 г.
Что еще известно о Леонтии Яковлеве? Доношением от 12 февраля 1771 г. член Канцелярии коллежский асессор Башмаков представлял в Берг-коллегию о повышении его в чин берг-гешворена. Очевидно, был возведен в дворянское достоинство, так как был отмечен в списке дворян, ведомства Канцелярии Главного заводов Правления, за 1771 г. Дворовых людей и крестьян не имел. Был женат на дочери плавильного мастера Наталье Игнатьевне Верзаковой и имел дочь Дарью 16 лет (на 1771 г.). Больше повезло его младшему брату Мирону, который в 1777 г. был управителем Аннинского завода в чине маркшейдера.
Так 248 лет назад, 21 июня 1774 г., здесь под Осой, трагически оборвалась жизнь горного офицера Леонтия Федоровича Яковлева. Однажды, приняв присягу, он остался верным ей до конца. За свою, сравнительно, короткую жизнь он не получил больших чинов, каких-то особых почестей, но в тех местах, которые он когда-то освидетельствовал, были построены заводы, выросшие в современные города Североуральск, Краснотурьинск, Карпинск, поселок Павда, внеся тем самым огромный вклад в первоначальную историю промышленного развития этого региона. Одно только это дает право, чтобы его имя осталось в памяти потомков.
Приложение:
Документы местных повстанческих властей и учреждений: «Осинская земская изба. Осинский и Сарапульский районы движения»:
№ 268 2 июня 1774 г. – Письмо башкир – повстанцев Гайнинской волости Осинской дороги Уфимского уезда командиру карательной команды унтер-шихтмейстеру Л.Ф.Яковлеву с требованием оставить город Осу и отойти на Юго-Камские заводы. «Гайнинской волости и от прочих башкирцов его благородию господину ундер-шихтмейстеру Леонтью Федоровичу Яковлеву. Сим письмом во известие объявляем: сего 1774-го года июня 2-го дня присоветовали мы все, вышеименованные, и к лутчему разсудили для государственной и народной пользы, чтоб вам, господину ундер-шихтмейстеру, и со всею командою из города Оса вытти в свои жительства, и жить по старому. А ест ли жа сего числа из города Осы не изволите выступить, то мы, все башкирцы, со всею командою чинить будем противо вас сопротивление неотменное же, понеже как мы, так и вы привели государственному интересу немалой ущерб, также и промежду собою не малые ссоры. И естли жа вы из города Осы со своею командою выступите, то мы как Осинской волости крестьяном, так и вашим обывателям обид и раззорениев никаких причинять не будем впредь до указу. А сверх того, желаем мы обращаться во всяком благополучии, понеже мы у вас увещательных присланных ис команд не видали, и для чего вы наши жительства, не объявя манифестов жгли».
Письмо было вручено делегатами повстанцев унтер-шихтмейстеру Л.Ф.Яковлеву в селе Гамицы под Осой, а впоследствии прислано Пермской провинциальной канцелярией казанскому губернатору Я.Л.Бранту 13 июня 1774 г.